Как извлечь выгоду. Как извлечь выгоду из неудачи. Никогда не унывай и не падай духом. Всегда находи плюсы в минусах

Пролог

Мы не осознаем роль Черных лебедей в нашей жизни из-за иллюзии предсказуемости (подробнее см. Даниэль Канеман. Думай медленно… решай быстро). Жизнь куда более запутанна, чем ее отражение в памяти, однако наше сознание занято тем, что превращает историю в нечто гладкое и линейное, и в результате мы недооцениваем случайность.

Сложные системы отличаются большой взаимозависимостью (которую трудно распознать) и нелинейными реакциями. В нелинейной среде простые причинные связи – это аномалия; сложно понять, как работает система, если смотреть на ее отдельные части.

Мы становимся жертвами нового недуга, называемого в этой книге неоманией, который заставляет нас создавать уязвимые в отношении Черных лебедей системы; этот процесс мы называем «прогрессом».

Вероятность редких событий попросту невозможно рассчитать. О наводнениях, которые бывают раз в сто лет, мы знаем куда меньше, чем о наводнениях, которые бывают раз в пять лет, – когда речь заходит о небольших вероятностях, погрешность модели резко возрастает.

Технология – это порождение антихрупкости, она создавалась теми, кто не боялся рисковать, двигаться вперед методом прилаживания, проб и ошибок; это открытия, которые ученые любители делали вдали от больших лабораторий. Инженеры и работяги создают вещи, а ученые в это время пишут исторические книги. Нам следует переосмыслить исторические интерпретации роста, инноваций и много чего еще.

Хрупкость вполне измерима, но риск измерить невозможно, особенно если он связан с редкими событиями.

Вы не можете сказать сколь-нибудь уверенно, что данное отдаленное событие или потрясение более вероятно, чем другое (разве что вам приятно себя обманывать), но вы можете с куда большей уверенностью утверждать, что данные объект или структура более хрупки и пострадают больше, нежели другие, если некое событие случится.

Хрупкодел считает, что того, чего он не видит, попросту нет, а то, чего он не понимает, не существует. По сути, он постоянно принимает неизвестное за несуществующее. Хрупкодел становится жертвой советско-гарвардского заблуждения, (ненаучной) завышенной оценки пределов научного познания. Из-за этого заблуждения он является наивным рационалистом или рационализирующим типом, в том смысле, что такие люди верят: причины, по которым происходят события, по определению познаваемы.

Хрупкодел (тот, кто строит планы в медицине, экономике, социальной жизни) – это человек, который принуждает вас стать частью донельзя искусственных решений и действий, когда выгода мала и видима, а побочные эффекты в потенциале огромны и невидимы . Хрупкодел-политик (сторонник вмешательства и социального планирования) путает экономику со стиральной машиной, которую все время надо ремонтировать (причем ремонтировать ее должен именно он), и в итоге ее ломает.

Эвристика – это упрощенные практические правила, благодаря которым делать что-то становится проще и легче. Главное преимущество таких правил в том, что применяющий их знает: они далеки от совершенства и всего лишь полезны. Он в меньшей степени одурачен этими правилами. Опасными они становятся, только если мы забываем об их несовершенстве.

Антихрупкость любит переменчивость. Она также любит проверку временем. Еще она обладает мощной и полезной связью с нелинейностью: всякая система, реагирующая нелинейно, либо хрупка, либо антихрупка в отношении конкретного источника случайности.

Целью моей работы было найти объекты, которые «любят волатильность» или «ненавидят волатильность»; таким образом, все, что мне нужно было сделать, – это обобщить идеи из финансовой области, где я специализировался, и применить концепцию принятия решения в условиях неопределенности к разным сферам жизни, от политики до медицины и кулинарии.

Каждая строчка, написанная мной за всю профессиональную карьеру, говорит только о том, что я делал сам, и риск, который я советую принять или отвергнуть, – это риск, который я принимал или отвергал сам. Подобный опыт избавлен от предвзятого подхода, который мы видим в исследованиях, особенно в так называемых «экспериментальных», когда исследователь видит знакомые паттерны и благодаря обширной выборке данных попадает в ловушку существующего нарратива. (Нарратив - изложение взаимосвязанных событий в виде последовательности слов или образов. Синонимы: повествование, рассказ. Типичная ошибка нарратива – «исследование» Джима Коллинза, представленное в бестселлере От хорошего к великому. Да, да, нарративы вполне способны привлекать внимание читателей и становиться популярными. – Прим. Багузина )

Сочиняя книги, я никогда не изучаю то, о чем пишу, в библиотеке – эта практика кажется мне порочной и неэтичной. Для меня это фильтр – и притом единственный. Если тема мне настолько неинтересна, что я не изучаю ее сам по себе, из любопытства или с какой-то целью, и не делал этого раньше, значит, я не должен писать на эту тему вообще.

Коммерция естественна, забавна, она волнует, в ней кипит жизнь; ученое сообщество, каким оно предстает перед нами сегодня, не обладает ни одним из этих качеств.

Рис. 1. Основная триада: три вида реакции на раздражители (несколько примеров)

КНИГА I. АНТИХРУПКОСТЬ: ВВЕДЕНИЕ
Глава 1. Между Дамоклом и Гидрой

Если человек принимает малые дозы некоего вещества, он со временем становится невосприимчивым к дополнительным, бо льшим дозам его же. Этот метод, называемый митридатизацией, положен в основу вакцинации. Мы, возможно, станем более хрупкими, если оградим себя от любых ядов, а дорога к неуязвимости начинается с малой толики вреда.

Гормезис (слово, придуманное фармакологами) – это эффект, при котором малая доза вредного вещества приносит организму пользу, воздействуя на него как лекарство.

Многие авторы утверждают: ограничение в калориях (постоянное или на короткий срок) запускает в организме процессы, которые, кроме всего прочего, способствуют увеличению продолжительности жизни. Есть много обычной пищи вредно, и, если избавить нас от влияния такого стрессора, как голод, мы проживем меньше, чем могли бы.

Из сказанного следует важный вывод: избавление системы от стрессоров – необходимых ей стрессоров – не обязательно хорошо; напротив, так системе можно причинить большой вред.

Того факта, что системы могут нуждаться во встряске и стрессах, так и не смогли осознать те, кто наблюдает это явление в одной сфере и не наблюдает в другой. Наш ум зависит от контекста, где «контекст» – это область или класс явлений. Есть те, кто вполне способен понять идею в одной сфере, скажем в медицинской, но не в состоянии распознать ее в другой, скажем в социально экономической. Или же воспринимает что-то в процессе учебы, но не в жизни, где все устроено куда сложнее. Часто люди не способны распознать ситуации вне контекста, в котором они об этих ситуациях узнали.

Глава 13. Учить птиц летать

Вот история о чемодане на колесиках. От изобретения колеса (предположительно жителями Месопотамии) до появления прекрасного чемодана с колесиками (придуманного каким-то производителем дорожных принадлежностей в унылом индустриальном пригороде) прошло целых шесть тысяч лет! На деле это история о том, как мы видим будущее. Нам, людям, недостает воображения – вплоть до того, что мы не знаем, как будут выглядеть завтра какие-то важные вещи. Случайность кормит нас открытиями с ложки, вот почему нам так нужна антихрупкость.

У метода проб и ошибок есть решающее преимущество, которое осознают немногие: этот метод на деле вовсе не произволен, благодаря опциональности он требует рационального подхода. С каждой пробой вы приближаетесь к цели (если вам точно известно, чего вы хотите). В процессе проб и ошибок мы можем шаг за шагом выяснить, в каком направлении нам следует продвигаться.

Наш разум часто впадает в зависимость от контекста: мы тратим деньги на мебель для офиса и не называем это «убытком», наоборот, говорим об инвестиции, но издержки на поиск сокровищ для нас – это «убыток».

Экономист Джозеф Шумпетер понимал осознавал, что иногда нужно что-нибудь разрушить для того, чтобы вся система стала работать лучше. Мы будем называть это творческим разрушением .

В большом массиве текстов происхождение знания описывается так: теоретические исследования выдают научное знание, которое, в свой черед, порождает технологию, которая, в свой черед, находит практическое применение, которое, в свой черед, ведет к экономическому росту и другим вроде бы интересным вещам. Эта модель носит название бэконовской линейной модели в честь философа Фрэнсиса Бэкона:

Научное сообщество → Прикладная наука и технология → Практика

Однако в большинстве областей, которые я изучил, верно, как раз, обратное. Научное сообщество может развивать науку и технологию, которые, в свой черед, движут вперед практику, но не намеренно, не телеологически; другими словами, направленное исследование может оказаться иллюзией.

Советско-гарвардская иллюзия (чтение птицам лекций о полете, и вера в то, что благодаря этим лекциям у птиц и возникают чудесные умения) относится к классу причинно-следственных иллюзий, называемых эпифеноменами . Что представляют собой эти иллюзии? Если вы, очутившись на корабле, будете подолгу стоять на капитанском мостике или в рубке перед огромным компасом, у вас легко может создаться впечатление, что компас направляет корабль, в то время как он всего лишь показывает, куда корабль движется.

Люди склонны к тому, чтобы впоследствии оправдывать те действия, которые совершаются из эпифеноменальных предпосылок. Диктатор – как и любое правительство – ощущает себя незаменимым, потому что альтернативу ему вообразить трудно (или она скрыта заинтересованными лицами). Федеральный резервный банк США, например, может разрушить экономику, но при этом не потерять веру в собственную эффективность. Люди боятся альтернатив.

Мы можем разоблачить эпифеномен в культурном дискурсе и общественном сознании, посмотрев на цепь событий и определив, всегда ли одно из них предшествовало другому. Этот метод довел до утонченности Клайв Грэнджер (он и сам был весьма утонченным джентльменом), который заслуженно получил Премию памяти Альфреда Нобеля по экономическим наукам. В случае с эпифеноменами А и Б всегда идут в одной связке. Но если вы усовершенствуете этот метод и рассмотрите цепь событий, а затем введете еще одно измерение, время – что произошло раньше, А или Б? – и подвергнете факты анализу, вам станет понятно, действительно ли А влечет за собой Б.

Как заметил Кьеркегор, мы живем в одном направлении, «вперед», а вспоминаем о жизни в противоположном, «назад». Когда некто оценивает события прошлого, но сам их не пережил, он поневоле создает иллюзию каузальности – главным образом потому, что запутывается в их последовательности.

Предвзятая выборка (или Ложное подтверждение). Предвзятая выборка опциональна: у того, кто рассказывает нам историю (и публикует ее), есть преимущество – он может предъявить результаты, подтверждающие его правоту, и проигнорировать все остальное, – и чем больше переменчивость и дисперсия, тем более гладким будет его рассказ (и ужаснее то, что он утаил). Человек, обладающий опциональностью – правом выбрать, о чем именно рассказывать, – скажет только то, что поможет ему добиться цели. Вы предъявляете блага, но скрываете потери, и получаете на выходе то, что нужно, – сенсацию.

Глава 16. Урок беспорядка

Есть две сферы деятельности: лудическая, которая устроена как игра с понятными, известными заранее правилами, и экологическая, где мы не знаем правил и не можем выделить переменчивые факторы, как в реальности. Мы вроде бы понимаем, что игры – штука специфическая: они не готовят вас к реальности, опыт игры невозможно перенести в жизнь без потерь. При этом нам сложно посмотреть под тем же углом на технические навыки, которые дают школы, а именно – принять непреложный факт: знания, приобретенные в классе, пригодны для применения по большей части только в том же классе.

Биолога и интеллектуала Э. О. Уилсона как-то спросили, что является самым большим препятствием для развития ребенка; сверхзаботливый родитель, ответил он. Он сказал, что подобные родители подавляют в детях естественную биофилию, любовь к живым существам. Однако проблема куда шире: заботливые матушки пытаются исключить из жизни детей пробы и ошибки, то есть антихрупкость, и стараются лишить их способности действовать в экологической сфере, превратить их в придурков, которые используют заранее составленную (в соответствии с представлениями заботливой матушки) карту реальности.

Я выяснил, что книги, которые выбираю я сам, всегда читаются интереснее и запоминаются лучше – ведь я отбирал их, ориентируясь на свое любопытство. Наибольшую отдачу приносило мне то, что давалось без всякого труда. Как только книга или тема прискучивали, я тут же переходил к другой книге и другой теме. Хитрость в том, что скука ассоциируется с конкретной книгой, а не с чтением как таковым. Речь идет об опциональности: ни на чем нельзя зацикливаться, следует отклоняться от курса, когда это необходимо, и сохранять свободу и гибкость. Пробы и ошибки – это и есть свобода.

КНИГА VI. VIA NEGATIVA

Почти все важное, что нас окружает, не поддается лингвистическому описанию. Но даже если мы не можем точно выразить сущность чего-либо, нам по силам сказать, чем это «что-то» не является. Римский папа спросил Микеланджело, в чем секрет его таланта – и как скульптору удалось создать статую Давида, которая считается шедевром среди шедевров. Микеланджело ответил: «Это просто. Я лишь отсек все то, что не есть Давид». В этой реплике читатель может распознать логику, на которой основана стратегия штанги. По этой логике первым делом надо избавиться от хрупкости.

Сторонники вмешательства ратуют за позитивное действие – за дела. Наши примитивные мозги уважают и восхваляют действия (как и любые позитивные дефиниции), что приводит, скажем, к наивному вмешательству государства в экономику – и последующей катастрофе. Всю свою жизнь я пользовался замечательно простым правилом: распознать шарлатана легче легкого – он всегда дает одни только позитивные советы, используя наше легковерие и предрасположенность лохов к рецептам, которые кажутся нам очевидными, но при этом очень быстро забываются. Загляните в любую книгу, заглавие которой начинается с «Как…». Однако на практике профессионалы используют «негативные» советы, те, которые отобрала эволюция: шахматные гроссмейстеры обычно выигрывают, не давая себя победить; люди богатеют, потому что не банкротятся (особенно когда это делают другие); религии в основном запрещают что-то; мудрость жизни состоит в понимании, чего именно следует избегать.

Мы одурачены случайностью. А именно: в ситуациях, которые по большей части случайны, мы не можем определить, обязан ли человек успехом своим навыкам и умениям – и преуспеет ли тот, у кого навыки и умения есть. При этом мы с высокой точностью можем предсказать негативный исход: если у человека нет ни умений, ни навыков, в конце концов его постигнет неудача.

Главное положение эпистемологии (теории познания), которое я защищаю, состоит в следующем: мы знаем куда больше о том, что неверно, чем о том, что верно, или, если перефразировать идею в терминах хрупкости/неуязвимости, негативное знание (о том, что неверно и не работает) более неуязвимо в отношении ошибок, чем позитивное знание (о том, что верно и работает). Поскольку одно частное наблюдение может опровергнуть утверждение, в то время как миллионы наблюдений не обязательно его подтверждают, неподтверждение более доказательно, нежели утверждение.

Сегодня эту концепцию связывают с философом Карлом Поппером, и я ошибочно считал, что он ее придумал (подробнее см. Карл Поппер. Логика научного исследования). Как выяснилось, данная концепция уходит корнями в древность и была одним из основных положений медицинской школы скептиков эмпириков, существовавшей в Восточном Средиземноморье после античности. Философы критиковали Поппера за то, что он считал неподтверждение чем-то непоколебимым, недвусмысленным, черно белым. Оно вовсе не таково: невозможно понять, отчего эксперимент не привел к ожидаемым результатам и поставил под удар теорию: то ли оборудование подвело, то ли ученому просто не повезло, то ли он смошенничал. В целом провал (или неподтверждение) более информативны, чем успех и подтверждение, потому-то я и говорю, что негативное знание всего лишь «более неуязвимо».

В политических системах хороший механизм – тот, который помогает устранить «плохого парня»; дело не в том, что нужно делать или кого именно следует выдвигать на тот или иной пост. Йон Элстер недавно написал книгу с говорящим названием «Предотвращая беду», в которой основанием негативного действия служит идея Бентама: «Искусство законодателя ограничивается устранением всего способного вредить свободному и планомерному выполнению функций собрания».

Модернизированная версия этого высказывания принадлежит Стиву Джобсу: «Люди думают, что фокусироваться – значит говорить “да” тому, на чем вы фокусируетесь. Ничего подобного. Это значит говорить “нет” сотне других хороших идей, которые вас посетили. Вы должны отбирать идеи тщательно. Сам я горжусь тем, чего мы не сделали, так же сильно, как тем, что я сделал. Инновация – это когда ты говоришь “нет” тысяче вещей».

Вычитающее знание – это разновидность штанги. Что особенно важно, такое знание выпукло. Вы знаете, что нечто неверно, – это неуязвимость; если вы чего-то не знаете, – это хрупкость и предположения; но вы не принимаете их всерьез и поступаете таким образом, чтобы избежать вреда, если предположения окажутся ложными.

Концепция «меньше – значит больше» применительно к проблеме принятия решений. Простые эвристические правила несовершенны, но они и задуманы как несовершенные; некоторое интеллектуальное смирение в сочетании с отказом от стремления все усложнять может дать изумительные результаты. В то время как сложная аналитика и очень хрупкий, подверженный ошибкам поиск причин с микроскопом и телескопом оказываются бессильны.

Многие слышали о правиле 80/20, базирующемся на открытии, которое Вильфредо Парето сделал больше ста лет назад: он обнаружил, что 20% итальянцев владели 80% (см., например, АВС-анализ и принцип Парето для бизнеса). Мало кто понимает, что от явлений, подчиняющихся правилу 80/20, мы движемся в сторону еще более неравномерного распределения 99/1: 99% трафика в Интернете приходится на меньше чем один процент сайтов, 99% книжных продаж – на один процент авторов… Один процент модификаций в системе может уменьшить ее хрупкость на 99%.

Вот замечательный эксперимент, доказывающий действенность концепции «меньше – значит больше». Кристофер Шабри и Дэниэл Саймонс приводят его в книге «Невидимая горилла»: если, смотря запись баскетбольной игры, зритель отвлекается, скажем, на то, чтобы посчитать, сколько раз игроки пасовали мяч, он может не заметить гориллу, вышедшую на середину зала.

Глава 20. Время и хрупкость

Позитивные Черные лебеди более непредсказуемы, чем негативные.

У времени острые зубы… Французская поэтесса русского происхождения Эльза Триоле: «время сжигает, не оставляя пепла». Я настаиваю на том, что единственно правильный метод пророчества – это via negativa. Я не утверждаю, что новые технологии не появятся. На смену тому, что сегодня хрупко, придет, разумеется, что-то еще. Но это «что-то еще» непредсказуемо. Наиболее хрупки те, кто пребывает в плену иллюзии предсказуемости. Другими словами, человек, недооценивающий Черных лебедей, в итоге покинет популяцию.

Посмотрите на описания будущего, появлявшиеся на протяжении последних полутора веков в романах таких писателей, как Жюль Верн, Герберт Уэллс или Джордж Оруэлл. Ничего из придуманного фантастами и футурологами не сбылось, если не считать пары тройки заезженных примеров. Наш мир похож на мир вчерашнего дня – похож больше, чем люди вчерашнего дня могли или хотели думать (рис. 10).

Рис. 10. Кухонная утварь из Помпеи: не правда ли, она не слишком отличается от той, которую сегодня можно увидеть на любой (хорошей) кухне.

Однако мы не желаем это понимать – и продолжаем воображать чрезвычайно технократическое будущее, и ничто нас не останавливает. Налицо предвзятый подход: те, кто занимается описаниями будущего, скорее всего, больны (неизлечимой) неоманией, любовью ко всему современному ради всего современного. Главная ошибка здесь вот какая. Когда нас просят представить будущее, мы обычно берем настоящее за основу и фантазируем насчет его судьбы, добавляя к уже существующим новые технологии и изделия. Люди воображают будущее путем прибавления (они не вычитают хрупкое, а добавляли его).

Неначитанный человек не в состоянии увидеть будущее; отсутствие книжной культуры, как правило, идет рука об руку с презрением к истории – это побочный продукт безоговорочной неомании. Мы не учим физику или биологию по средневековым учебникам, но по-прежнему читаем Гомера, Платона и очень современного Шекспира. Прошлое – если смотреть на него правильно – куда больше расскажет вам о свойствах будущего, чем настоящее. Нужно признать важность того, что нас уже окружает, – того, что выжило.

Самая правильная технология – незаметная. Я убежден, что наибольшую пользу технология приносит, когда замещает вредоносную, неестественную, закабаляющую и, важнее всего, хрупкую по сути технологию предыдущего поколения.

Давайте отделим то, что портится от того, что не портится и в потенциале вечно. Портящееся – это обычно материальный предмет, а непортящееся обладает информационной природой. Физический объект «книга» портится – скажем, некий экземпляр Ветхого Завета, – а его содержание нет, и его можно воссоздать в виде другого физического объекта (рис. 11).

Рис. 11. Сравнение ожидаемой продолжительности жизни «старого» и «нового» по областям

Я предлагаю критерий, позволяющий отнести явление в ту или иную категорию (он основан на так называемом эффекте Линди в той версии, которую разработал не так давно великий Бенуа Мандельброт): Для всего того, что портится, каждый дополнительный день жизни означает, что ожидаемая дополнительная продолжительность жизни становится короче. Для всего того, что не портится, каждый дополнительный день может означать, что ожидаемая продолжительность жизни стала длиннее.

Я получил любопытное письмо от Пола Дулана из Цюриха, интересовавшегося, как мы можем учить наших детей навыкам, необходимым в XXI веке, если сами не знаем, какие навыки понадобятся? Пол изящно сформулировал аспект большой проблемы, которую Карл Поппер назвал ошибкой историцизма. Мой ответ сводился к тому, что следует давать детям читать античные книги. Будущее лежит в прошлом. На этот счет у арабов есть пословица: у кого нет прошлого, у того нет и будущего.

Эффект «одураченных случайностью»: так как у всех сохранившихся технологий есть очевидные преимущества, мы делаем вывод, что все технологии, у которых есть преимущества, сохранятся. Еще один предрассудок, из-за которого мы переоцениваем технологию, появился по той причине, что мы замечаем динамику, но не статику. То, что варьируется и меняется, но не так важно, мы замечаем лучше, чем-то, что важно, но не меняется. Наше существование больше зависит от воды, чем от мобильных телефонов, но так как вода остается водой, а телефоны меняются, мы склонны преувеличивать роль телефонов в нашей жизни по сравнению с водой.

Один из моих студентов (он специализировался, увы, на экономике) спросил меня, как выбирать книги для чтения. «То, что вышло за последние двадцать лет, читайте по возможности меньше», – выпалил я с раздражением: ненавижу вопросы типа «какая у вас самая любимая книга» и «какие десять книг вы считаете лучшими». Мои «десять лучших книг» меняются к концу каждого лета. Кроме того, я посоветовал последнюю книгу Даниэля Канемана, по большей части рассказывающую об исследованиях сорокалетней давности, очищенных и осовремененных. Мой совет казался непрактичным, но студент в итоге пристрастился к трудам Адама Смита, Карла Маркса и Хайека, и эти тексты он рассчитывает цитировать, когда доживет до восьмидесяти. После культурного отрезвления он сказал мне, что неожиданно понял: все его ровесники читают современные материалы, а те моментально устаревают.

Мы не способны учиться на прошлых ошибках. Проблема отсутствия рекурсивности в познании – неумения делать выводы второго порядка – состоит в следующем. Если пророки, которые передавали нам предположительно ценные в долгосрочном плане послания, в прошлом преследовались, можно предположить, что должен быть некий корректирующий механизм: разумные люди в итоге должны учиться на подобных исторических примерах и встречать новые послания с пониманием. Но на деле ничего такого не происходит.

Глава 25. Заключение

Шаий Пилпел, специалист по теории вероятностей вывел из моей книги следующую простую формулу: «Все на свете улучшается или страдает от переменчивости. Хрупкое страдает от переменчивости и неопределенности».

Нассим Николас Талеб. Антихрупкость. Как извлечь выгоду из хаоса

Итак, я прочитал очередную (четвертую) книгу Талеба на русском языке. Ранее выходили: Одураченные случайностью, Черный лебедь, О секретах устойчивости. Несмотря на объем, книга читается на одном дыхании. На мой взгляд, от книги к книге мысли Талеба становятся всё более и более глубокими, а читать всё интереснее, и интереснее. Если до сих пор он, скорее, отвечал на вопрос: «Кто виноват?», то в этот раз, акцент – на «Что делать?». В мире, где царит неопределенность, не нужно стремиться предсказывать будущее, а следует быть… антихрупким. Поскольку в английском (и русском) языке нет подходящего слова, Талебу пришлось выдумать новый термин. Антихрупкость – свойство людей (компаний, государств и т.д.), позволяющее под ударами судьбы не просто выстоять (и не разрушиться), но и стать сильнее. Антихрупкость – это использование возможностей.

Нассим Николас Талеб. Антихрупкость. Как извлечь выгоду из хаоса. – М.: КоЛибри, 2014. – 768 с.

Пролог

Ветер гасит свечу и разжигает огонь. Точно так же дело обстоит со случайностью, неопределенностью, хаосом: каждый из нас желал бы не прятаться от них, а извлекать из них пользу. Иными словами, стать пламенем, жаждущим ветра. Таково, если коротко, отнюдь не смиренное отношение автора к неопределенности и случайности.

Есть вещи и явления, которым встряска идет на пользу; они расцветают и развиваются, сталкиваясь с переменчивостью, случайностью, беспорядком, стрессорами. Однако, невзирая на то, что данный феномен наблюдается повсеместно, у нас нет слова, которым можно точно обозначить противоположность хрупкости. Назовем это качество «антихрупкостью».

Антихрупкость – совсем не то, что эластичность, гибкость или неуязвимость. Гибкое либо эластичное противостоит встряске и остается прежним; антихрупкое, пройдя сквозь испытания, становится лучше прежнего. Антихрупкость определяет границу между живым и органическим (или сложным) вроде человеческого тела, с одной стороны, и тем, что бездеятельно, скажем, физическим объектом вроде степлера, – с другой.

Вы без труда найдете в своем окружении примеры того, чему нравятся стрессоры и переменчивость: экономические системы, ваше тело, ваше питание (судя по всему, диабет и многие другие современные болезни возникают из-за недостатка случайности в питании и отсутствия стрессора в виде нерегулярного голодания), ваша психика.

Куда легче понять, хрупка вещь или нет, чем предсказать события, которые могут ей повредить. Хрупкость можно измерить; риск неизмерим (за пределами казино и голов людей, именующих себя «специалистами по риску»). Отсюда следует решение проблемы, которую я назвал проблемой Черных лебедей. Ее суть – в невозможности рассчитать риск последовательности редких событий и предсказать их наступление. Понять, как сделаться нечувствительным к повреждению от переменчивости, легко; предсказать событие, которое приведет к повреждению, намного сложнее. Вот почему эта книга предлагает поставить с ног на голову сложившиеся у нас представления о предсказаниях, прогнозировании и управлении риском. Все то, что от случайных событий (или каких-то потрясений) скорее улучшается, чем ухудшается, антихрупко; обратное свидетельствует о хрупкости.

Если антихрупкость – это свойство всех естественных (и сложных) систем, которые сумели выжить, значит, лишая эти системы воздействия переменчивости, случайности и стресса, мы им, по сути, вредим. В результате такие системы ослабнут, умрут или разрушатся. Мы сделали хрупкими экономику, наше здоровье, политическую жизнь, образование, почти все на свете… подавляя случайность и переменчивость. Современный жестко структурированный мир вредит нам навязанной верхами политикой и хитрыми теориями (в этой книге они называются «советско-гарвардским заблуждением»), которые делают именно это: наносят удар по антихрупкости систем.

Научные открытия (или инновации, или технический прогресс) зависят скорее от антихрупких частников и агрессивного принятия риска, чем от формального образования.

Мы становимся свидетелями того, как возвышается новый класс героев наоборот, то есть бюрократов, банкиров, посещающих Давосский форум и ученых, которые облечены большой властью, но никому не подотчетны и ни за что не отвечают. Они вертят системой как хотят, а граждане за это платят. Никогда прежде такое множество ничем не рискующих людей, иначе говоря, тех, кому ничего не грозит, не контролировало общество в такой степени. Главное этическое правило формулируется так: не обладай антихрупкостью за счет хрупкости других.

Я хочу жить счастливо в мире, которого не понимаю. Черные лебеди (с большой буквы) – это непредсказуемые и нерегулярные события огромного масштаба, влекущие за собой тяжелые последствия. Конкретного наблюдателя, который не в состоянии их предсказать, мы называем «индюшкой»; Черный лебедь застает такого наблюдателя врасплох и больно его бьет. Я утверждаю, что в основном историю делают Черные лебеди, мы же стремимся как можно точнее описать обычные события – и развиваем модели, теории и воззрения, которые, по всей видимости, не в состоянии ни отследить Черных лебедей, ни измерить вероятность подобных потрясений.

Мы не осознаем роль Черных лебедей в нашей жизни из-за иллюзии предсказуемости (подробнее см. Даниэль Канеман. Думай медленно… решай быстро). Жизнь куда более зап

При инвестировании в эти три класса активов (золото, долгосрочные правительственные облигации, акции растущих дивидендов) важно распределить их по одинаковому риску, а не весу в портфеле. Формируя портфель так, чтобы волотильность, вносимая каждым классом активов, была одинаковой, мы можем заложить одинаковый риск на каждый класс активов, добиваясь сильного диферсификационного преимущества.

Поиск жемчужин среди высокакачественных акций с растущими дивидендами с 2007 был бы не самым простым способом улучшить результаты портфеля. Я предпочитаю инвестировать в отдельные акции с растущими дивидендами, используя «8 Правил инвестирования в дивиденды» , которые образуют количественные рамки для поска прекрасных предприятий, торгующихся по справедливым или еще более выгодным ценам. Но так как при этом не очень просто провести тестирование на истории, в качестве примера достаточно взять ETF Vanguard Dividend Appreciation (VIG). Как замена долгосрочным правительственным облигациям вполне пойдет TLT ETF. Точно так же в качестве иллюстрации золота хорошо работает GLD ETF. Если вам интересно, как наполнить портфель, исходя из волотильности, прочтите следующий абзац. Если нет, то пропустите его.

Чтобы сбалансировать ваш портфель по волатильности, вы сначала должны найти волатильность каждой инвестиции. В нашем случае мы имеем три бумаги в портфеле (VIG, GLD, and TLT). Вы можете определть волатильность каждого фонда, восполльзовашись ресурсом «ETF Replay» . Затем найдите сумму всех значений 1/волатильность. Разделите значение 1/волатильность каждого актива на сумму всех значений 1/волатильность и вы найдете искомые веса. Как альтернатива, вы можете провести расчеты в «Excel» на основе исторических данных от «Yahoo! Finance».

Трехсоставной портфель, описанный выше, будет иметь следующие веса, исходя из сбалансированной волатильности по данным до июня 2006 года, когда эта тема начала изучаться.

VIG - 30%
TLT - 50%
GLD - 20%

Портфель с такими весами, ребалансируемый ежемесячно, до сегодняшнего дня чувствует себя неплохо и имеет следующие показатели:

CAGR 8.92%
Standard Deviation 8.90%
Maximum Monthly Drawdown -11.29%

Ниже представлен график результатов инвестирования каждого из трех активов в отдельности и всего портфеля при условии ежемесячной ребалансировки.

Выкупайте проливы

«Будьте бесстрашны, когда другие жадничают, и жадные, когда другие бесстрашны». Уоррен Баффет.

Периоды снижений предоставляют прекрасные возможности для покупки. Некоторые акции испытывают гораздо более значительные просадки в периоды снижений. Диферсифицированный портфель акций предприятий, которые торгуются ниже значения текущих нетто-активов, - это шанс в период суровых просадок (как в начале 2009 г.) Покупка акций с экстремальным дисконтом может привести к значительным возвратам инвестиций в периоды снижений. Так как поиск жемчужин среди сильно дисконтированных акций, которые переигрывают рынок, не очень подходит для целей тестирования идеи выкупа проливов, воспользуемся другим классом активов, который падает гораздо быстрее в периоды снижений и востанавливается быстрее: акциями развивающихся рынков на примере Vanguard Emerging Market ETF (NYSEARCA:VWO).

Как конкретно выкупать снижения? Увеличивая вес для класса активов, который, как вы чувствуете, в периоды восстановлений растет больше всего (в нашем случае VWO). Добавьте больше веса вашему рисковому активу, когда рынок падает со своего пятилетнего максимума. Вот простая формула для вычисления веса вашего «восстановительного» актива:

1 - текущая цена/максимальная цена за 5 лет.

Например, когда в 2009 г. рынок упал на 40% со своего 5-летнего максимума, вы бы выделили 40% портфеля «восстановительному» активу (в нашем случае VWO). Когда рынок восстановился от 5-летнего максимума, вы распродали бы ваши акции VWO.

Форируя стабильный портфель, состаящий из сбалансировнных по риску активов с регулируемыми весами: высококачественные акции растущих дивидендов, золото и долгосрочные правительственные облигаций с дополнительной стратегией выкупа снижений, вы имеете возможность получить портфель, в котором минимизируется эффект снижений и увеличивается капитализация при восстановлениях рынка.

Портфель, сконструированный на этих принципах, имеет следующие показатели:

CAGR 10.58%
Standard Deviation 11.30%
Maximum Monthly Drawdown -16.95%.

График, показанный ниже, показывает результаты четырех классов активов по отдельности и портфеля при ежемесячной ребалансировке. Для сравнения также показан портфель из трех классов активов. При выходе из рецессии он имеет тоже высокие результаты. Результаты могут быть улучшены путем инвестирования в отдельные акции, торгующиеся в периоды снижения ниже текущих нетто-активов, а не в ETF развивающихся рынков.

Первый шаг, но не последний

Описанный в этой статье портфель не без недостатков. Ежемесячная ребалансировка может снизить доходность из-за повышений транзакционных издержек. Следующим шагом неплохо бы было протестировать портфель при ежеквартальной ребалансировке, ежегодной ребалансировке, при ребалансировке в пределах ограниченных значений, чтобы выяснить, как получить лучший результат при меньших издержках на ребалансировке.

К этому можно добавить, что портфель на 50% состоит из долгосрочных правительственных бондов, которые торгуются при многолетней низкой доходности. Повышение доходности может внести отрицательное влияние на портфель, которое золото и дивидендные акции могут не скомпенсировать в достаточной мере. Портфель нужно протестировать при меньшем весе правительственных облигаций. Расчет весовых коэффициентов по 12-месячным скользящим средним волатильности вместо долгосрочной исторической волатильности может частично помочь в этом деле и, вероятно, улучшит результативность.

Вышеописанный портфель показывает способ извлечь выгоду от снижений, одновременно минимизируя волатильность и просадки, с инвестиционным результатом, близким к среднерыночному. Ключевые идеи, стоящие за формированием портфеля, - диферсификация, преимущество ребалансировки и выкуп проливов.

То, что меня убивает, делает других сильнее

Нассим Талеб - фигура одиозная. За его именем неразлучно следует скандальная слава. Он знаменит в узких кругах, даже несмотря на то, что он не политик, не кинозвезда и даже не олигарх. Так чем же он так прославился? А прославился Нассим Талеб тем, что обличал некомпетентных людей в политике, государственном и корпоративном управлении. Но делал он это не огульно, а на вполне резонных и научных основаниях. Да, кстати, точно так же он поливал и поливает грязью большинство ученых, кто пытается работать в области, в которой сам Талеб скушал не один пуд соли. Так что же это за человек такой?

Изучая вероятности и случайности, Талеб старался применить получаемые знания в своей профессиональной деятельности, а именно в торговле на рынке ценных бумаг. Как известно, в торгах обычно выступают два вида участников. Одни занимаются инвестированием и вкладывают средства в перспективные акции и облигации, надеясь на долгосрочную выгоду. А другие, напротив, привыкли спекулировать и играют на колебаниях курсов котировок за короткий период времени. Именно эти вторые и приковывают взгляды всех пускающих слюни от вида дорогих автомобилей, престижных часов и холеных костюмов. А золотая мечта каждого трейдера состоит в том, чтобы предвидеть будущее, а может быть, даже и не будущее целиком, а хотя бы только движение цены на конкретную ценную бумагу на ближайшие несколько дней или может быть даже минут.

Дело в том, что именно на подобных колебаниях цен и стараются заработать большинство трейдеров. Строятся различные модели, проводятся тысячи сложных ретроспективных анализов с целью понять динамику и характеристику тренда. И в конечном итоге предугадать будет ли повышение или же наоборот понижение цены на конкретную ценную бумагу. Но сделать это чрезвычайно трудно, поскольку механизмы формирования цен, за исключением случаев манипуляции рынком или действий крупных игроков, полностью стохастические. Тысячи, десятки тысяч трейдеров самостоятельно формируют цену опираясь на свое чутье либо это делают специальные алгоритмы, запрограммированные опять же человеком. А факторов, оказывающих действие на разношерстную публику, жаждущую наживы, просто и не сосчитать.

Итак, работая со случайностями и вероятностями, он набирался опыта и все глубже и глубже погружался в предметную область стохастических процессов. Но постепенно, Нассим Талеб пришел к очень интересным выводам. И у него родилась, выкристаллизовалась, теория «Черного лебедя». Талеб понял, что нельзя спрогнозировать непрогнозируемое, как бы человек не пытался это сделать. Свои познания и открытия, Талеб старался и старается донести до людей. Он выступает с лекциями, он пишет книги и научные статьи. Из-под его пера вышло около пяти книг и с десяток научных статей. А книга «Антихрупкость» - крайняя книга Нассима, в которой он обобщает все знания и теории, которые он сумел познать или выработать за годы своей деятельности. Сейчас можно смело считать, что труд Талеба «Антихрупкость» настоящий апофеоз его знаний.

Любую из книг Талеба тяжело читать. Английский язык неродной для Нассима и может быть именно по этой причине автор пишет категорически вычурно. Читать его книги на английском языке занятие очень тяжелое для не носителя языка. И даже в хорошем переводе прочитанная информация требует определенного времени для осмысления. Не рассчитывайте, что удастся прочитать «Антихрупкость» за день - два, на усвоение материала у вас уйдет не меньше месяца.

Перевод на русский язык книги «Антихрупкость», выполненный Николаем Краевым , не плох. Он не идеален, но это все равно лучше, чем ничего. Переводчик старался изо всех сил, находил нужные словоформы, приводил переводы цитат известных произведений, встречающихся в книге, в том виде, к которому привык массовый читатель. Но культурные различия внесли свою лепту даже в этот не простой труд. Смешение восточной и западных культур у автора привели к некоторому хаосу с терминологией, особенно это касается понятий выпуклости и вогнутости. Но это далеко не вина переводчика. Талеб вторгся на еще очень мелкотравчато изведанную территорию математической теории. Тут ступала нога редкого человека и устоявшейся терминологии пока еще не сформировалось. Именно по этой причине, читать книгу нужно вдумчиво, стараясь понимать суть предлагаемой идеи своими мозгами. Но одно хорошо, вся книга состоит из нескольких разделов, каждый из которых содержит множество небольших глав, что существенно облегчает восприятие информации.

Да, в книге речь ведется не только о случайности. Вернее, о ней, но автор пытается отойти от канонического смысла случайности и на живописных примерах дать читателю возможность лучше понять свои идеи. Поэтому книгу «Антихрупкость» нельзя относиться как к чисто научной публикации. «Антихрупкость» это больше научно-популярное издание, изобилующее притчами и жизненными сюжетами. Однако, удовольствие от чтения получит не только праздная публика, решившая поразминать свои мозги, но и узкие специалисты, работающие с вероятностями и случайностями. Именно для них, в конце книги, даны выкладки с математическими формулами. Кстати, не стоит путать вероятность и случайность. Это хоть и ягоды одного поля, но смысл у них разный.

Особый интерес при чтении книги вызывает невероятное обилие различного рода исторических и обычных житейских врезок. Автор рассказывает поучительные истории, перемежает их событиями и происшествиями из собственной биографии. Так, шаг за шагом читатель погружается в таинственный мир случайностей, опциональностей, штанг и «черных лебедей». Ниже я приведу коротенькие выдержки из книги, которые показались мне наиболее интересными. И по возможности разбавлю их своими комментариями. Если вам неинтересен подобный конспект книги, то можно смело перемещаться на последний абзац .

Эффект беговой дорожки

Эффект беговой дорожки был описан и исследован Дэнни Канеманом . Все началось с банального исследования так называемых гедонических состояний у человека. Бывало ли у вас такое состояние, когда вам до кровавых мальчиков в глазах хотелось бы заполучить в собственность какую-то вещь? А потом после того как она попала к вам в руки, интерес к ней полностью пропадал, а сознание начинало возжелать уже новый объект обожания. Ровно тоже самое состояние возникает у человека, когда он идет в поход за новинками в магазин или же занят апгрейдом программ на их обновленные версии. В российском сегменте интернет, данный феномен называется «гедоническая беговая дорожка». К сожалению, сам феномен не настолько подробно описан в статьях в сети, хотя он вполне имеет место быть и находит вполне адекватное применение в такой дисциплине как маркетинг. Именно по этой причине, я позволю себе добавить выдержку из другой книги, которая подробно иллюстрирует эффект «беговой дорожки».

Гедоническая беговая дорожка

"Давайте рассмотрим понятие гедонической адаптации - процесса привыкания к местам, в которых мы живем, к нашим домам, партнерам в романтических отношениях и к множеству других объектов.

Переехав в другой дом, мы можем прийти в восторг при виде блестящего паркета из ценных пород дерева или, напротив, расстроиться из-за неприятного известково-зеленого цвета кухонного гарнитура. Через несколько недель все эти факторы отходят на второй план: нас перестает раздражать цвет шкафов на кухне, однако и красивый паркет уже не радует, как прежде. Этот тип эмоционального выравнивания, при котором исчезает и позитивное и негативное восприятие, испытываемое нами с самого начала, и называется гедонической адаптацией.

Подобно тому, как наши глаза быстро адаптируются к изменению степени освещенности или к состоянию окружающей среды, мы, люди, можем приспособиться к изменениям наших изначальных ожиданий и опыта.

К примеру, исследования Эндрю Кларка показали, что степень удовлетворенности британских рабочих своей работой была гораздо больше связана с фактом изменения размера заработной платы как таковым, чем с ее новым размером. Иными словами, людям свойственно быстро привыкать к текущему уровню своей зарплаты (как низкой, так и высокой). Мы всегда воспринимаем повышение зарплаты как благо, а ее снижение вызывает у нас раздражение вне зависимости от того, какова его величина.

В рамках одного из самых первых исследований гедонической адаптации Филип Брикман, Дэниел Коутс и Ронни Янофф-Булман сравнивали уровень удовольствия, получаемого от жизни, среди представителей трех групп: паралитиков, победителей лотереи и обычных людей, не страдавших от серьезных заболеваний и не отличавшихся повышенной удачливостью. Если бы сбор данных происходил сразу же после того, как людей разбил паралич (или они выиграли в лотерею), можно было бы предположить, что паралитики чувствуют себя куда хуже обычных людей, а победители лотереи - значительно лучше всех остальных. Однако сбор данных происходил через год после случившихся событий. Оказалось, что, несмотря на имевшиеся различия в данных по трем группам, они, эти различия, оказались не столь велики, как можно было ожидать. Хотя паралитики были удовлетворены жизнью меньше, чем победители лотереи, показатели тех и других оказались на удивление близки к показателям людей, живущих обычной жизнью. Иными словами, хотя происходящие в жизни важные события, такие как серьезное заболевание или выигрыш в лотерею, оказывают серьезное влияние на уровень удовольствия, со временем этот эффект исчезает.

Значительное количество исследований, проведенных за последние десять лет, помогло подтвердить справедливость старой мысли о том, что, хотя возникшее ощущение счастья и способно вывести человека из спокойного состояния, со временем все возвращается на круги своя. Не имея склонности приспосабливаться к абсолютно каждой новой ситуации, мы тем не менее адаптируемся к значительной их доле - будь то новый дом или машина, новые отношения, новые травмы, новое место работы или даже тюремное заключение.

В целом адаптация представляется для человека довольно удобным свойством. Однако гедоническая адаптация может стать проблемой для принятия эффективных решений, так как зачастую мы не можем заранее предсказать степень нашей способности к ней. Давайте еще раз вспомним о паралитиках и победителях лотереи. Ни они сами, ни их близкие или друзья не могли предсказать, в какой степени эти люди смогут адаптироваться к своей новой ситуации. Разумеется, то же самое применимо и к другим обстоятельствам: разрыв любовной связи, невозможность получить продвижение на работе, проигрыш нашего кандидата на выборах. Нам кажется, что, если дела пойдут криво и косо, мы останемся в печали до конца наших дней, - и точно так же считаем, что в случае исполнения наших желаний будем счастливы вечно. Однако в большинстве случаев наши прогнозы совершенно не связаны с реальностью.

Подводя итог, можно сказать, что, хотя мы и можем достаточно точно предсказать реакцию наших глаз при выходе из темного кинотеатра на яркий солнечный свет, но не можем с высокой точностью заранее определить ни степень, ни точность нашей гедонической адаптации. Мы склонны ошибаться в своих прогнозах относительно и первого и второго и в долгосрочной перспективе чувствуем себя не столь счастливыми (или не столь печальными), как нам казалось изначально.

Почему нам так сложно предсказать степень нашей гедонической адаптации? Одна из причин заключается в том, что при создании прогнозов мы обычно забываем принять во внимание тот факт, что жизнь вокруг нас продолжается и что со временем на наше самочувствие будут влиять совершенно другие события (как позитивные так и негативные). Представьте себя, к примеру, профессиональным скрипачом, для которого весь смысл жизни - исполнение произведений Баха. Вы занимаетесь музыкой не только для заработка, но и потому, что это доставляет вам удовольствие. Однажды вы попадаете в автомобильную аварию, лишаетесь левой руки, а вместе с ней и возможности играть на скрипке. Сразу же после аварии вы наверняка впадете в сильную депрессию. Еще бы! Смысл вашей жизни, заключавшийся именно в музыке, исчез. Однако, пребывая в страдании и расстройстве, вы не способны понять, насколько невероятно гибко ваше «я» на самом деле.

Позвольте рассказать вам об Эндрю Потоке, слепом писателе, живущем в городе Монпелье (штат Вермонт). Поток был одаренным художником, но начал постепенно терять зрение из-за наследственной болезни - пигментного ретинита. Однако случилось нечто необычное: Поток начал понимать, что может «рисовать» с помощью слов точно так же, как делал это с помощью красок. Он смог написать целую книгу о том, как постепенно становился слепым. «Я думал, что вот-вот упаду вниз, разобьюсь о скалы и утону в грязи, но каким-то магическим образом ко мне пришло освобождение, - делился он своими ощущениями. - Однажды ночью мне приснился сон о том, как из моего рта льются слова - подобно навязчивой мелодии, которую обычно насвистывают, сами того не замечая. Эти слова были окрашены в прекрасные цвета. Я очнулся от сна и понял, что открыл для себя нечто новое. Я почувствовал легкость в сердце, а из моей груди вырвались слова благодарности. К моему удивлению, произносимые мной слова оказались интересны и другим людям. И когда они были опубликованы, я понял, что стал новым и более могущественным человеком».

«Одна из самых больших проблем слепоты состоит в замедлении, - добавляет Поток. - Вы так заняты осознанием того, где находитесь, что теряете контроль над временем. Возникает ощущение, что все вокруг подгоняют вас свистом. Но в один прекрасный день вы понимаете, что медлительность не так плоха, и начинаете уделять больше внимания связанным с ней преимуществам, а затем у вас появляется делание написать книгу под названием "Похвала медлительности"», разумеется, Поток сожалел о том, что ослеп, потому что новое состояние приносило ему кучу бытовых неудобств. Но слепота для него превратилась в своего рода визу в новую страну, посетить которую он раньше даже и не предполагал.

Теперь снова вообразите себя скрипачом без руки. В конце концов, вы, вероятно, измените свой образ жизни и займетесь чем-то новым. Вы можете установить новые связи, проводить больше времени с любимыми людьми, профессионально заняться исследованиями в области истории музыки или совершить путешествие на Таити. Все это, вне всякого сомнения, окажет значительное воздействие на ваше состояние ума и займет все ваше эмоциональное внимание. Вы всегда будете сожалеть о случившейся аварии. Вы будете испытывать физические неудобства и размышлять о том, как могла бы сложиться ваша жизнь, но произошедшее окажет на вашу жизнь гораздо меньшее влияние, чем вы могли изначально предположить. Выражение «время лечит» является совершенно точным, и по прошествии нескольких лет (а может, и месяцев) вы сможете хотя бы частично адаптироваться к своему новому миру.

Неспособность предвидеть степень гедонической адаптации приводит к тому, что мы как покупатели склонны наращивать объемы наших покупок, надеясь, что новые вещи помогут нам почувствовать себя более счастливыми. Конечно, обладание новой машиной приносит положительные эмоции, но это чувство, к сожалению, продлится не более нескольких месяцев. Мы привыкнем к машине, и радость открытия постепенно угаснет. Тогда мы начнем искать что-то новое, способное сделать нас счастливыми, - новые солнечные очки, новый компьютер или другую новую машину... Этот цикл, побуждающий нас «жить не хуже людей», известен также под названием «гедоническая беговая дорожка». Мы хотим получить вещи, которые (как нам кажется) сделают нас счастливыми, но не понимаем, насколько недолгим будет это счастье. Адаптировавшись к своему приобретению, мы сразу же начинаем искать что-то новое. «Теперь-то, - говорим мы сами себе, - эта вещь сделает меня счастливым на долгое время».

Это иллюзия. Вы можете позволить себе покупку нового автомобиля или кухни, но в конечном итоге ваш уровень счастья не изменится. Как говорится в пословице, «куда бы ты ни пошел, на самом деле ты уже там».

«Дэн, я была в экстазе от машины, которую мы купили в прошлом году, но сейчас она совершенно перестала меня радовать. Как насчет того, чтобы сделать что-нибудь новенькое с нашей кухней?»

Хорошая иллюстрация этого принципа была предложена Дэвидом Шкейдом и Дэнни Канеманом. Они решили проверить истинность распространенного мнения о том, что жители Калифорнии являются одними из самых счастливых людей на земле - хотя бы потому, что живут в таком месте, где всегда хорошая погода. Обнаружилось, что жители Среднего Запада действительно считают жителей Калифорнии с ее прекрасным климатом более удовлетворенными своей жизнью. Калифорнийцы также считают, что обитатели Среднего Запада значительно меньше удовлетворены жизнью, потому что им приходится страдать от долгих зим с температурами ниже нуля. Следовательно, и те и другие ожидали, что житель Чикаго, переехавший в солнечную Калифорнию, почувствует существенное улучшение жизни, а переезд жителя Лос-Анджелеса на Средний Запад приведет его в более депрессивное состояние.

Оказывается, эти прогнозы в какой-то степени действительно точны. Люди, переехавшие в другие регионы, действительно ощущали улучшение или ухудшение качества жизни вследствие изменения погодных условий. Но, как и во всех остальных случаях, после адаптации и привыкания к новому городу воспринимаемое ими качество их жизни вернулось обратно к уровню, предшествовавшему переезду.

Итог: даже если в краткосрочном периоде вы испытываете по отношению к чему-то сильные чувства, в долгосрочной перспективе ваш уровень счастья останется на прежнем уровне".

Ариели Д. «Позитивная иррациональность». М.: Издательство «Манн, Иванов и Фербер», 2010. Стр. 164-171.

[свернуть]

Определение неудачника

Судя по всему, Николас Талеб по совместительству неплохой философ и психолог, ему удается найти рациональные зерна, исправляющие внутренние неверные установки сознания. Например, в своей книге он дает следующее определение неудачника «совершив ошибку, неудачник не анализирует ситуацию, не извлекает выгоду из своей оплошности, приходит в замешательство и замыкается в себе - вместо того, чтобы радоваться, что он узнал нечто новое; он пытается объяснить, почему ошибся, вместо того, чтобы двигаться дальше. Такие типы часто считают себя жертвами заговора, плохого начальства или скверной погоды ». Подобное определение никого вам не напоминает? Вообще золотые слова, которые нужно вышить бисером и повесить на притолоке над дверью. И тогда жизнь закружится радостным водоворотом, а руки не будут опускаться при виде каждой новой неразрешимой проблемки.

Пара мыслей о прокрастинации

В современном обществе, разделенном на множество изолированных групп, многие люди начинают страдать от недостатка социализации. Все работают с компьютерами, переписываются по электронной почте и обмениваются короткими сообщениями через мобильный телефон. Мы теряем навыки социального общения и в результате многие из нас заражаются так называемой прокрастинацией. В таком состоянии человек постоянно откладывает на потом то, что ему было бы хорошо сделать именно сейчас. Как правило, к подобным задачам относятся различного рода необходимости в контакте с другими людьми. Иногда мучительно не хочется кому-то звонить, к кому-то идти на встречу. Да и вообще, не хочется выбираться из своего уютного кокона и соприкасаться с внешним миром.

Психологи с переменным успехом борются с прокрастинацией. Выдумывают различного рода техники и трюки, дабы вывести человека из этого подобия транса ничего неделания. Но у Талеба есть свое мнение на этот счет. Он вполне разумно полагает, что прокрастинация возникла у человека не просто так, а как некий природный механизм компенсации, позволяющий избежать неприятностей. Другими словами, по Талебу, прокрастинация далеко не всегда плохо, а в некоторых случаях даже и благо. И автор приводит следующие мысли на этот счет «Есть латинская поговорка: festina lente - спеши медленно. В древности римляне были не единственным народом, уважавшим акт сознательного бездействия. Китайский мыслитель Лао-цзы стал автором доктрины у-вэй, пассивного достигания ».

Желающим поближе познакомиться с тем, что же такое прокрастинация, рекомендую начать ее изучение, хотя бы с Википедии .

О стабильности и прогнозах

Работая с рисками и случайными событиями Талеб столкнулся с тем, что мы совершенно не можем прогнозировать некоторые события. Единственное, что нам может помочь в прогнозировании чего-либо это анализ исторической ретроспективы, да собственный здравый смысл. Но далеко не все события могут быть предвидены на основе событий прошлого. Талеб приводит очень простой пример подобного заблуждения. Он пишет об обычной индюшке, которую в США принято подавать в жаренном виде на день благодарения. С точки зрения индюшки, от момента ее рождения каждый новый день не привносит ничего нового. Ее кормят, поят, убирают отходы. Жизнь стабильна и оглядываясь назад, никаких катастроф не предвидится. И такая стабильная идиллия длится до дня, отстоящего ото дня благодарения примерно на неделю. И тут для индюшки происходит поистине катастрофа.

Иногда же наоборот, небольшие колебания в ситуации воспринимаются как настоящее бедствие. Представьте, что некий пунктуальный человек приходит с работы домой в одно и то же время. Разница обычно не выходит за пределы 3 - 5 минут. И вот, однажды, данный гражданин задерживается в пути аж на 20 минут. Понятно, что в таком случае у него дома будет царить настоящая паника среди домочадцев.

Или пример из мира финансов, предположим, что есть валюта государства с категорически твердым обменным курсом. И в случае если курс валюты изменяется немного более существенно, чем он изменялся до этого, то на бирже и среди населения начнется настоящая паника. Люди будут сбывать валюту, чем вызовут еще большее колебание курса. Впрочем, подобная ситуация происходит в России с завидной регулярностью, некоторым даже недосуг провести анализ прошлых колебаний, все бегут в обменные пункты да на биржу.

Многие думают, что стабильность - залог успешного развития. Однако, по мнению Талеба, слишком высокая стабильность рано или поздно приведет к настоящей катастрофе. И это правило работает как для экономики, так и для обычной жизни. Любой небольшой экономический кризис для страны, в которой десятилетиями все шло ровно и гладко, станет настоящим потрясением с разрушительными последствиями. С другой стороны, государство постоянно подверженное действию различного рода неурядиц, даже от широкомасштабного экономического кризиса скорее не столько потеряет, сколько приобретет. И наконец, самый показательный пример - лес. Обычный лесистый лес с деревьями. Каждый год в таком лесу погибает некоторый процент деревьев, которые высыхают и падают на почву. Если оберегать лес от регулярно происходящих пожаров, которые локально очищают его от старых веток и рухнувших деревьев, то в один прекрасный момент может случиться так, что накопившееся сверх меры древесное топливо вспыхнет и просто уничтожит весь лес накорню. Именно по этой причине Николас Талеб полагает, что стабилизирует систему именно небольшой беспорядок, который очищает систему и делает её более крепкой. Причем сам беспорядок лишь только поддерживает систему в тонусе, не приводя к серьезным разрушительным последствиям.

По поводу прогнозов различного рода и толка, у автора имеется еще более резкое мнение. Он категорически против прогнозов и прочих советов, в случае, когда дающий их сам избегает последствий от неверного предсказания. Звучит сложно? Но на самом деле все просто. Проблема нынче заключается в том, что люди или компании публично, или частным образом делающие прогнозы на будущее или же просто дающие советы, совершенно безнаказанны. Более того, часто риск от неверного предсказания вообще переносится на третьи стороны. Представьте, что некая аналитическая компания консультирует управляющую компанию пенсионного фонда. Опираясь на поставляемую аналитику трейдеры, на деньги пенсионеров, покупают акции на фондовом рынке. И если аналитические прогнозы оказались неверными, то пострадают именно пенсионеры, а не одна или другая компании. Наоборот, аналитики с трейдерами как раз заработают, а заплатят за все это как раз пенсионеры. По этому поводу Талеб пишет следующее «Худшая проблема нового времени - это пагубный перенос хрупкости и антихрупкости с одной группы людей на другую; в итоге одни извлекают выгоду, а другие вынуждены мириться с потерями (хотя они ничего не делали) ». Более того, по данным представленным Талебом, прогнозы, а особенно прогнозы с цифрами, лишь только повышают риск принятия неверного решения, даже если человек принимающий решения, знал о том, что прогноз неверен.

Как же бороться с подобной напастью? Средство тут может быть лишь одним - ответственность за прогнозы, действия и решения. У Талеба мы находим вполне зрелое решение «Ральф Нейдер придумал простое правило: у каждого, кто голосует за войну, должен быть по крайней мере один потомок (сын или внук), который отправится на фронт. В Древнем Риме инженеры обязаны были какое-то время жить под мостом, который построили, - хорошо бы сегодня требовать того же самого от финансовых инженеров. Англичане пошли дальше: у них под мостами жила еще и семья инженера ».

Богатство = рабство

Да-да, именно так. Нассим Талеб вполне справедливо полагает что, обретая материальное богатство, человек теряет свою свободу. Он становится рабом своих вещей, своих накоплений. И с автором очень трудно не согласиться «Когда вы богатеете, боль от мысли об утрате состояния сильнее, чем радость от прибавления богатства, так что вы живете в перманентном эмоциональном стрессе. Богач попадает в плен вещей: имущество контролирует его жизнь, заставляет по ночам страдать от бессонницы, увеличивает концентрацию гормонов стресса, лишает чувства юмора; иногда богача поражают диковинные недуги, скажем, у него начинают расти волосы на кончике носа ». И действительно, многие из нас изо всех сил стараются обрести богатство, да побольше. Часто кладут целую жизнь во благо своего обогащения, но приобретая, мы теряем намного большее, то что действительно нам нужно. И никакой радости типа новых приобретений предметов роскоши, да пополнения банковского счета, нас уже не радуют. Налицо все тот же самый эффект беговой дорожки, рассмотренный выше. С Талебом согласен и Луций Сенека, римский философ-стоик, «благосостояние заставляет нас тревожиться о переменах к худшему и превращается в наказание, так как мы впадаем в зависимость от собственности ».

Но кроме собственно материального богатства, человек склонен попадать и в эмоциональную зависимость, в эмоциональное рабство. В таком случае человек уже не контролирует свои действия, вместо него правят эмоции и желание их переживать раз за разом. Вполне себе рабская зависимость.

Механизм versus Организм

Ранее я не встречался ни с определениями механизма или организма, ни тем более, с их противопоставлением. Кажется, что понимание того, что такое механизм или организм, понятно каждому из нас и знание это приходит само собой. Однако у Талеба, в его произведении, приводится не только нехитрое определение и того и другого, но и проводится весьма дельное сопоставление обоих понятий. Мне доподлинно неизвестно - это измышление самого автора или же он опирался на выкладки других людей. По Талебу механизм и организм - достаточно сложные конструкции, но организм помимо повышенной сложности обладает еще и функциями восстановления. И организм, и механизм изнашиваются, но организм в отличие от механизма при неразрушающем воздействии самостоятельно восстанавливается. Именно тут кроется механизм гиперкомпенсации. Именно таким образом, подвергая свое тело небольшом ущербу с последующим восстановлением, спортсмены постепенно улучшают свои результаты. Понятие и разделение механизма от организма играют значительную роль в рассуждениях Талеба, а если покинуть пределы его книги, то можно с легкостью заметить их проявление и в реальной жизни.

Основным различием между механизмом и организмом, помимо способности последнего к восстановлению, особо стоит отметить еще и влияние на стрессоры . По мнению автора, и я полностью его разделяю, для механизма наличие стрессоров всегда означает только ухудшение состояния. Стрессоры приводят только к износу механизма. Так кочки и колдобины приводят к повышенному износу ходовой части автомобиля, а в случае человека и разумного количества кочек с колдобинами, они служат причиной усиления опорно-двигательного аппарата. Организм, с присущей ему «слепой» адаптацией, приспосабливается к неблагоприятным условиям окружающей среды, тем самым неровностям на дороге.

Механизм стареет, иными словами изнашивается, по мере его использования. А организм стареет по мере его неиспользования, атрофируется. «Машины: используй и выбрось; организмы: используй или выбрось ». Казалось бы, прописные истины, но мало кто их понимает и воспринимает всерьез. Хотя и в стане более-менее сложных механизмов могут наблюдаться определенные параллели с организмами. В частности, автомобиль на котором регулярно перемещаются, может прослужить дольше, нежели машина брошенная и гниющая у подъезда. Так, в двигателях внутреннего сгорания, которыми долгое время не пользуются, кислоты, образующиеся из остатков от сгорания топлива, разъедают стенки цилиндров и разъедают их ровно так, как расположены поршни в цилиндрах. А от длительного простоя дубеют и выкрашиваются резиновые уплотнители, да рассыхаются прокладки.

А чтобы включался механизм гиперкомпенсации, на организм должны действовать стрессоры, которые наносят ему небольшой вред. И организм, реагируя на вред, старается устранить его последствия с небольшим запасом. А этот запас и является тем самым улучшением организма. Так происходит обучение и научение не только самого организма, но и самого живого существа, человека в конце концов. Талеб упоминает в этом разрезе детей, существ, которые активно обучаются для жизни в этом негостеприимном мире: «Детям нужно разрешать совсем немного играть со спичками и чуть-чуть обжигаться, чтобы в будущем они умели обращаться с огнем ».

Очевидные заблуждения в логике

Читая книгу Талеба, то и дело натыкаешься на его комментарии и тыканье заостренной палочкой в глупости человеческие, связанные с элементарными логическими ошибками, которые мы совершаем почти ежедневно. И чем более заумно образованный человек, тем больше вероятность, что именно такую ошибку он и свершит. Кажется, что образование не развивает мышление, а только заводит его в дебри, где за деревьями просто уже не видно леса. Одним из самых ярких примеров можно назвать заблуждение, достаточно распространенное, связанное с тем, когда доказательство безвредности путают с недоказанностью вреда. Звучит немного сложно? Вот простой пример - если у человека отсутствуют симптомы болезни, это еще не доказывает что он не болен. Другими словами, отсутствие доказательств чего-либо еще не означает, что верно обратное утверждение. И разумеется, тут сразу же всплывает на свет известная всему миру проблема - отсутствие убедительных доказательств существования бога, вовсе автоматически не означает, что бога нет и в помине.

Ученый мир

Многие авторы, в большинстве своем «альтернативщики», часто ругают сложившуюся научную среду. Дескать, тут и фильтрация знаний, и обычная геронтократия, и негибкость, и прочее, прочее, прочее. Не обошла сия чаша и книгу «Антихрупкость». Только против науки Нассим Талеб выдвигает такие аргументы, что любой уважающий себя научный деятель просто обязан сжечь книгу Талеба на костре, поскольку она порочит честь и достоинство всех без исключения ученых мужей. А самого еретика-писателя нужно предать анафеме и навсегда лишить его всех ученых степеней и отлучить от научного мира, дабы он не осквернял и не святотатствовал.

Приведу лишь пару наиболее едких цитат «По большей части мы видим религиозную веру в безусловную мощь ученого сообщества, которая заменила абсолютную веру во всемогущего бога в организованной религии » и «Чаще всего ее определяют как применение научного знания к практическим проектам, заставляя нас думать, что поток знания главным образом, а то и целиком направлен от благородной науки (она организована вокруг жрецов, добавляющих к своим именам научные степени) к пошлой практике (ею занимаются неофиты без интеллектуальных достоинств, которые позволили бы им стать членами жреческой касты) ». Кстати, практически идентичного взгляда на некоторых представителей от науки, да и в целом на все научное сообщество придерживается и «скандалист» местного разлива, небезызвестный Александр Никонов , чихвостящий в своих книгах официальную науку и в хвост, и в гриву.

Кстати, про школу Талеб отзывается ничуть не лучше, чем про науку. Не удержусь и приведу всего одну небольшую цитату «что школа - это заговор, цель которого - лишить нас возможности стать эрудитами». Увы, эту фабрику конформизма многие просто обоготворяют, вспоминая о беззаботных деньках детского безделья, когда дни, недели и месяцы были не заполнены беспросветной рутиной «дом – работа – дом». Хотя, если разобраться, то действительно образование, в той форме, в которой оно до сих пор существует, уже изжило себя. Однако, государственные и частные институты (в плане крупных объектов, таких как школа, высшая школа и т. п.), слишком велики и закостенело неповоротливы, чтобы следовать за потребностями изменчивого мира. Подобную точку зрения всячески пропагандирует и американский профессор Митио Каку . Ему уже давно стало ясно, что человек будущего не может обучаться так же, как и человек каменного века. Нужно меняться вслед за изменениями социума и требований, которые он предъявляет к своим членам.

В частности, Каку замечает, что «Действующая система образования готовит специалистов прошлого. Мы учим их для того, чтобы они шли на работу, которой уже не существует. Поэтому в мире такой высокий процент безработных » и предлагает несколько тезисов направленных на исправление ситуации:

• Учеба не должна базироваться на запоминании (а на понимании).
  
• Мы должны быть более автономными (нам не нужны органы контроля и надзора, мы должны нести ответственность за себя и свои поступки сами).
  
• Дипломы должны исчезнуть (образование - это не только обучение в институте или университете, а бесконечный процесс, да и одного диплома будет мало, вместо этого предлагается использовать систему сертификации).
  
• Должны активно развиваться детские образовательные сервисы (основной упор делается на несистемное образование, как позволяющее раскрыть персональные таланты каждого человека с малых лет).
  
• Креативность - главный навык (равно как и воображение, инициатива, лидерство. Человек должен развивать то, что недоступно роботам и компьютерам).
  

Не вдаваясь в подробности, у Митио Каку есть что почитать интересного, кроме его размышлений про образование будущего. Так, что рекомендую. Читая книги умных людей и сам становишься как-то немного умнее.

Про бизнес

Бизнес-среда - суть набор строго недетерминированных проблем с отсутствием априори верного решения. Бизнесмены вынуждены действовать в постоянной неопределенности и любое решение, принимаемое бизнесменом, по большому счету, есть компромисс между потерями и приобретениями. Возможно по этой причине, Талеб уделил существенный объем своей книги темам, так или иначе, связанным с экономикой и бизнесом. А начинать можно прямиком с управления проектами.

Вроде бы ничего сложного в управлении проектами нет. Сиди себе, попинывай исполнителей, да отмечай вехи на календарном плане. На тему управления проектами написаны тонны теоретических книг, а на ниве подготовки руководителей работают такие, монстры как PMI , Oracle и Microsoft. Да и вообще, вся работа по управлению проектами уже давно стандартизирована и не нужно быть семи пядей, чтобы руководить проектами. Однако, в реальной жизни все совершенно не так, как в действительности, вернее в теории. Руководители проектов из кожи вон лезут, чтобы хоть как-то совладать с непослушным спрутом, который использует свои многочисленные щупальца, чтобы развалить весь проект. Это в маленьких проектах, кажется, что все у тебя под контролем. Но с ростом размера возникают такие трудности, о которых раньше никто даже и не предполагал. Например, очевидно и банально, что ошибка в реализации проекта, даже будь она связана не с самим ведением проекта, а пускай с его инжиниринговой частью, будет стоить тем дороже, чем на более поздней стадии она была обнаружена. А ведь люди склонные совершать ошибки. Талеб приводит следующую цитату «Специалист по управлению проектами Бент Фливберг привел веские доводы в пользу того, что увеличение масштаба проектов ведет к ухудшению результатов и росту затрат, связанных с потерей рабочего времени ». И дело тут в первую очередь именно с размером. Крупные структуры становятся уязвимыми под воздействием внешних факторов и относится это не только к проектам. А крупные конгломерации могут обрушиться вообще без воздействия внешних факторов, а просто под действием собственной тяжести. Кстати, любителям и профессионалам проектного управления, рекомендую ознакомиться с книгой Фливберга «Мегапроекты и риски. Анатомия амбиций », как минимум, полезно для собственного развития.

После проектного управления, Нассим справедливо замечает, что «стратегическое планирование оказывается на деле всего лишь суеверной чушью ». Фактически, если принимать тезис о невозможности прогнозирования будущих событий, то никакого стратегического планирования быть не можем. Как «стратег MBA» я не в полной мере согласен с автором. С одной стороны, действительно - никакие маркетинговые исследования и прочие анализы ни в коей мере не дадут вам правдивую картину на какой-либо стратегически значимый период времени в будущем, но с другой стороны, вполне можно определять векторы движения и применять корректировать воздействия в случае отклонения от заданного направления.

Одной из проблем управления, наравне с вниманием к прогнозам и предсказаниям, Николас называет «агентскую схему». Смысл агентской схемы в том, что собственники компаний нанимают менеджеров с целью управления их компаниями. А наймиты, в свою очередь, очень слабо мотивированы для сохранения и приумножения богатства акционеров (читай истинных владельцев компаний). Единственное, чем они рискуют своей зарплатой и своими бонусами в этой конкретной компании. Но ведь в экономике миллионы компаний и в случае неудачи можно спокойно перейти в другую, оставив владельцев пожимать плоды слишком самоуверенной и слишком рискованной политики управления. Талеб пишет «увы, с самоуничтожением та беда, что менеджеры на него чихать хотели – из-за агентской проблемы они лояльны только к собственным наличным. Менеджеры становятся причиной катастрофы, однако сама катастрофа им не вредит – они сохранят премии, потому что сегодня не существует понятия негативного менеджерского вознаграждения ». По мнению некоторых исследователей, «агентская схема» привела, в том числе и к мировому финансовому кризису 2008 года.

И действительно, если разобраться, то менеджеры, управляющие и руководители, обычно ничем не рискуют и если они разумно осторожны, то даже уголовная ответственность им не грозит. Талеб недоумевает: «Хуже того, общественность уверена, что эта система базируется на стимулах и якобы отвечает принципам капитализма. Считается, что интересы менеджеров совпадают с интересами акционеров. О каких стимулах идет речь? Выгода менеджеров налицо, но потерять они ничего не могут; ничто их не ограничивает ». Хотя, в некоторых странах есть определенные нюансы в местном законодательстве. Так, например, в РФ члены совета директоров несут ответственность за свои решения. Но, во-первых, это нужно еще и доказать, а во-вторых, ответственность все равно не связана с лишением свободы.

Кстати, проблема «агентской схемы» присуща не только бизнесу, но и управлению государством, особенно там, где свирепствует демократия. Избираемым президентам и прочим правителям, нет никакого резона беспокоиться о нуждах своего народа и своей страны. Задачей выборного руководителя страны состоит обычно в том, чтобы набить свой собственный карман, прикрываясь при этом интересами простого народа. Ведь даже в случае самого откровенного провала, бывшему не грозит ничего, ведь в законах таких стран обычно существует гласная оговорка, что никакое преследование бывшей главы невозможно. И даже если такой оговорки нет, то используется свое наработанное влияние и завязанные интересы с бывшими соратниками в силовых и правовых структурах. Другое дело правящие монархии. Тут либо радеешь своим животом за свой народ и свою страну до самой своей естественной кончины, либо народ тебя просто оденет на кол и позовет правителя из конкурирующей династии. Интересно, не так ли? Нассим Николас упоминает и про показатели «благополучия» экономики на уровне государства «что касается ВВП (валового внутреннего продукта), добиться того, чтобы он рос, можно очень легко - за счет долга будущих поколений, вот только экономика будущего может разрушиться из-за необходимости выплатить этот долг ». Ничего не напоминает? Есть даже целые страны, живущие именно по этому принципу.

С другой стороны, монархия далеко не единственный способ разумного управления на уровне страны. Вполне жизнеспособно и децентрализованное государство, когда бо́льшая полнота власти отдана на откуп местному самоуправлению. И именно такое построение общества есть не что иное, как истинная демократия, работающая на уровне одного полиса, а не то, что нам пытаются продать различного рода политики, радеющие только о собственном достатке. Примером такого государства Талеб называет Швейцарию и не прекращает ей восторгаться, где центральная государственная власть практически отсутствует, а управлениям занимаются на местах.

В серии статей про «правильную еду » я несколько раз упоминал о том, что то, что мы потребляем часто совсем не здоровую пищу, а по большому счету это совсем не еда, а так, эрзац-продукты питания. По моему мнению такое происходит из-за глобализации продуктовых компаний, из-за их попыток к стандартизации и уравнению априори неравных и нестандартизируемых продуктов. Компании вынуждены применять заменители, химию, консерванты и прочее. Что конечно же сказывается на продукте далеко не лучшим образом. Нассим Талеб в своей книге подсказывает еще одну причину, еще один стимул, почему крупный бизнес старается пичкать нас всяческой отравой, типа сладкой газировки. По его мнению, такая деятельность сильно завязана на конкурентную оптимизацию в компаниях производителях: «оптимизация так и работает: с одной стороны, это максимизация (образа и упаковки), с другой - минимизация (стоимости и усилий) ». Если переложить мысль автора на бытовой язык, то получается, что компаниям выгодно изготовить свой продукт максимально дешево, а за счет маркетинга продать его как можно дороже. И если поразмыслить немного мозгами, то например, без активной и постоянной рекламы рынок газировок сожмется до неимоверно малых размеров (а люди, в особенности школьники и молодежь станут немного здоровее).

Бизнес - это всегда вызов, это всегда риск. Бизнесмены вынуждены рисковать, это часть их жизни, часть работы. Понимая всю сложность действий в условиях неопределенности и невозможности применения методов прогнозирования с достаточным уровнем достоверности, Талеб выдвигает идею опциональности. Собственно, вокруг нее строится добрая часть его произведения. Опциональность всегда должна вознаграждать за риск премией. Вроде бы это один из постулатов бизнеса, но из-за его простоты про него обычно все всегда забывают, погружаясь в лавину расчетов, прогнозов и предсказаний. Понимая всю глубину проблемы, Талеб сформулировал несколько тезисов, которые могут помочь бизнесменам в принятии верных решений:

1. Ищите опциональность и обязательно ранжируйте явления по их опциональности;
   
2. опциональность берите предпочтительно с неограниченной, а не заранее известной отдачей;
   
3. вкладывайте деньги не в бизнес-планы, а в людей, ищите тех, кто способен менять профессии по шесть - семь или больше раз (эта концепция часть modus operandi венчурного инвестора Марка Андриссена);
   
4. удостоверьтесь, что вы используете стратегию штанги с поправкой на ваш бизнес.
   

О здоровье

Рассуждать о здоровье и здоровом образе жизни можно часами. Вон по телевизору, каждые будни пенсионеров по телевизору потчуют аж двумя конкурирующими программами о здоровье. А темы-то у них не иссякают. Не обошел своим вниманием тему здоровья и Нассим Николас Талеб. Но не обошел ее, совершенно не отклонившись от основного вопроса. Талеб оперирует опциональностью в отношении здоровья (и неважно, будь то здоровье больного человека или же экономическое здоровье государства) и вводит в обиход термин «ятрогения ». Сущность ятрогении в том, что вред последствий от вмешательства может быть выше, чем излечение того, ради чего было вмешательство. Другими словами, стоит сто раз подумать прежде чем удалять шрам на пятке, если существует риск гибели от наркоза (собственно наибольшее негативное последствие для организма и есть его гибель). Ятрогения вокруг нас, она везде, в том числе и в медицине. Представьте, что врач - это представитель научного круга (читай жрец науки), он входит в агентскую схему (благодаря круговой поруке и бюрократии он почти полностью защищен от последствий неверных решений), а вы попали к нему на прием. Что делать? Талеб дает весьма ценный совет: «У психолога Герда Гигеренцера есть простое эвристическое правило. Никогда не спрашивайте врача, что вам нужно делать. Спросите его, что он сделал бы на вашем месте. Вы удивитесь разнице между ответами ». А в качестве одного из исторических фактов ятрогении автор приводит случай с появлением героина: «Героин, самое опасное из веществ, вызывающих привыкание был получен как заменитель морфия в противокашлевых средствах, якобы не обладающий побочными эффектами ».

«Мы то, что мы едим» - автор сего изречения неизвестен, его имя кануло в Лету, но смысл до сих пор актуален. Николас Талеб относится к еде с должным почтением и распространяет на пищу свои изыскания. Автор придерживается теории стрессоров и в качестве одного из них воспринимает голодание, во время которого активизируется механизм аутофагии «клетки пожирают сами себя или расщепляют белки и рекомбинируют аминокислоты, чтобы получить материал для создания новых клеток. Часть ученых сегодня считает, что возникающий при аутофагии эффект пылесоса - это и есть секрет долгожителей. Однако моя концепция естественности не зависит от этих теорий: нерегулярное голодание полезно для организма - и это самое главное ». Да и в обычном питании автор пытается придерживаться нестабильного поглощения пищи «случайная структура среды диктует общий принцип: когда мы травоядные, мы едим размеренно; когда мы хищники, мы едим беспорядочно. А значит, белки по статистическим причинам должны поглощаться нерегулярно ».

Бытует мнение, что если раньше вы не были знакомы с книгами Нассима Талеба, то достаточно прочитать только одну «Антихрупкость». Но я не соглашусь с ним. В книге встречается множество отсылок к теории «черных лебедей», хотя и дается некоторое пояснение этой теории. Но на мой взгляд, перед чтением «Антихрупкости» стоит ознакомиться и с одной из последних редакций книги «Черный лебедь». Тогда восприятие текста про антихрупкость будет идти легче. В целом с книгой про антихрупкость должен просто обязан, ознакомиться любой человек считающий себя образованным. Воздействие идей, изложенных в книге, равнозначно перевороту мира после окончания обучения по MBA, да, они меняют восприятие мира и всех процессов, протекающих вокруг человека. Именно по этой причине решительно рекомендую ее к прочтению.

Когда мы в чём-то хотим добиться успеха, у нас есть определённый план и картинка того, о чём мы мечтаем. Напоминайте себе о них, когда ошибаетесь. Проанализируйте то, что стало причиной неудачи.

Подумайте, хотите ли вы, несмотря ни на что, воплотить свои мечты в жизнь. Если да, то не сдавайтесь. Если у вас не будет мотивации двигаться к своей , вы позволите неудачам взять над вами верх.

2. Признайте свои ошибки

Умение признавать и отвечать за свои ошибки - это признак ответственного человека. Нет причин скрывать тот факт, что вы потерпели неудачу. И не всегда в этом виноваты обстоятельства, другие люди или ещё что-то. Не нужно оправдываться за свой собственный выбор. Просто признайте, что в будущем вы будете избегать подобных ошибок.

Ошибки прошлого обеспечивают успех в будущем.

3. Извлекайте уроки из своих ошибок

Не игнорируйте причины своих неудач. Учиться можно как на чужих, так и на своих ошибках. Запишите, как бы вы смогли их избежать. Но ни в коем случае не воспринимайте этот список как повод . Это опыт, который пригодится вам в будущем.

4. Не сдавайтесь

Даже если вы упали на пути к цели, встаньте, отряхнитесь и двигайтесь дальше. Повторяйте эти действия, пока не окажетесь там, где и хотели быть. Лучше делать что-то понемногу каждый день, чем упорно браться за дело раз в полгода.

5. Не теряйте веру в себя

Неудача может пошатнуть в своих силах. Но помните, что вера в себя - это ценнейшее качество, которое поможет вам преодолеть любые трудности.

Заручитесь поддержкой близких. Найдите того, кто был в похожей ситуации. Попросите его направить вас и помочь советом.

Напоминайте себе, что у вас достаточно сил и воли к победе.

Ведь если вы смогли пережить неудачу, значит, вам всё по плечу.

Просмотрел кучу фильмов о преодолении неудач, но на практике сдулся как только запахло поражением? Гони прочь это мелкие трусливые мыслишки, ведь именно неудачи позволяют расти и становиться лучше! Не знаешь как начать? Делай следующее.

Перечисли причины неудачи

Если ты на чем-то сосредоточен и стремишься добиться успеха, то победная картинка проецируется в голове. Не забывай прокручивать ее время от времени. Особенно это важно при ошибках. Старайся анализировать причины неудачи, чтобы устранить их в будущем.

Реши для себя: на что ты готов пойти ради достижения цели? Готов ли ты двигаться дальше? Или просто останешься здесь и будешь всем жаловаться на несправедливость жизни? Всегда должна присутствовать мотивация, без нее прогресс невозможен.

Признавай ошибки

Не будешь взрослым и ответственным, не будут получаться многие вещи. И девушки любить не будут. Так что не скрывай своих ошибок. Этим ты показываешь, что способен делать выводы и анализировать свои действия. В будущем уже не наступишь на эти грабли (ага, не наступишь… как же ).

Ошибки прошлого обеспечивают успех будущего

Извлекай уроки из ошибок

Пережить неудачу — это только пол дела. Нужно проанализировать ее причину. Делать это тоже не так и просто. Помни, что учиться ты можешь не только на своих ошибках (давай советы братюням и смотри что из этого выходит ). Самобичевание и постоянное чувство вины не помогут решить проблему. Нужно воспринимать случившееся как опыт, который поможет в будущем.

Не сдавайся

Упорство — основное качество, помогающее стать успешным в любом деле. Ты можешь ничего не добиться в своей пресной жизни, если каждый год будешь браться за новое дело и в итоге ничего не доводить до конца. А твой сосед напротив, маленькими шажками приближается к своей цели. И делает он это каждый день на протяжении месяцев и лет. Такой подход себя окупает в подавляющем большинстве случаев.

Верь в себя

Не забывай про это ценное качество. Пусть близкие люди тебя поддерживают. Найди кого-то со схожими интересами и узнай, как он справился со сходными проблемами.

Смог пережить неудачу, значит все обязательно получится.